Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Адвокатская газета, 28 сентября 2022 г.

ВС пояснил нюансы определения вреда, причиненного лизингополучателю из-за гибели предмета лизинга в ДТП

336 просмотров

Как счел Суд, такой вред не может определяться исходя из всей суммы уплаченных лизинговых платежей, а причинитель вреда не может возмещать выплаты, от получения которых со своего контрагента неразумно отказался потерпевший.

По мнению одного эксперта «АГ», в этом деле ВС РФ попытался решить «вечный» вопрос деликтного права о причинно-следственной связи между противоправным поведением деликвента и пределами его имущественной ответственности. Другой назвал спорной позицию ВС, поскольку она не отвечает принципу полного возмещения убытков, предполагающему, что в результате возмещения убытков в полном размере потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы его право не было нарушено. Третья полагает, что такой подход Суда соответствует сложившейся судебной практике.

20 сентября ВС РФ вынес Определение № 309-ЭС22-3855 по делу № А60-40848/2020, в котором разобрался с порядком взыскания убытков, связанных с гибелью в ДТП автомобиля, являющегося предметом лизинга.

Гибель предмета лизинга

В январе 2019 г. АО «ВТБ Лизинг» и ООО «СибНефтеПром» заключили договор лизинга на приобретение в собственность лизинговой компании автомобиля Toyota Land Cruiser 200 у выбранного лизингополучателем продавца – ООО «Кунцево Авто Трейдинг», который передавался в лизинг обществу «СибНефтеПром». Автомобиль был куплен за 5 млн руб. и передан лизингополучателю в марте 2019 г. Далее лизинговая компания застраховала авто в АО «РЕСО-Гарантия». Страховщик выдал лизингодателю полис, по условиям которого выгодоприобретателем в случае хищения авто или в случае его полной или конструктивной гибели (в том числе при экономической нецелесообразности восстановления транспортного средства) выступал страхователь (лизингодатель), в остальных случаях – лизингополучатель. Страховая сумма по рискам «ущерб, хищение» превысила 4,3 млн руб. В полисе содержалась отметка о передаче автомобиля обществу «СибНефтеПром» по договору лизинга.

В ноябре 2019 г. автомобиль попал в ДТП и был признан не подлежащим восстановлению. Инцидент произошел по вине водителя ООО «Комек Машинери», который управлял лизинговым авто. В связи с наступлением страхового случая страховая компания выплатила «ВТБ Лизинг» свыше 4,5 млн руб.

Впоследствии стороны договора лизинга расторгли его в связи с полной гибелью предмета лизинга. В соглашении, в частности, отмечалось, что переплата по лизинговым платежам на дату его подписания составила 165 тыс. руб. (в том числе НДС), лизингодатель обязался возвратить ее лизингополучателю в течение 10 рабочих дней с даты подписания соглашения. Разница между полученным страховым возмещением и суммой невыплаченных платежей составила 1,4 млн руб. и подлежала перечислению лизингополучателю в течение 10 рабочих дней с даты подписания этого соглашения.

Попытка взыскания убытков лизингополучателя с виновника ДТП

Далее «СибНефтеПром» направило «Комек Машинери» претензию с требованием о возмещении убытков, причиненных в результате ДТП, на сумму свыше 1,9 млн руб. В эту денежную сумму вошли лизинговые платежи, уплаченные обществом в пользу лизингодателя после гибели предмета лизинга за период с ноября 2019 г. по февраль 2020 г. Поскольку в добровольном порядке выплата не была произведена, общество «СибНефтеПром» обратилось в суд.

Первая инстанция удовлетворила иск полностью, а апелляция и кассация поддержали ее решение. Суды сочли, что у истца возникло право на возмещение убытков с виновника ДТП по правилам ст. 1064 ГК РФ, а ответчик является лицом, ответственным за ДТП, в результате которого уничтожено транспортное средство, являющееся предметом лизинга, что повлекло невозможность его дальнейшего использования и выкупа по договору лизинга. Они также отметили, что последствием прекращения договора лизинга для истца стала утрата лизинговых платежей, произведенных без встречного предоставления в виде передачи права собственности на предмет лизинга, что представляло для истца реальный ущерб.

Верховный Суд разъяснил порядок возмещения убытков

Общество «Комек Машинери» обратилось в Верховный Суд с кассационной жалобой. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ напомнила, что в рамках внедоговорной (деликтной) ответственности по общему правилу защищается любой законный интерес граждан и юрлиц, связанный как с личностью потерпевшего, так и с его имущественным положением, если иное прямо не предусмотрено законом. Потерпевшему может быть возмещен в том числе вред, причиненный имущественным правам (обязательственным требованиям и иным правам из договора).

Как пояснил ВС, поскольку утрата лизингополучателем возможности стать собственником предмета лизинга является обычным последствием гибели предмета лизинга, то в рамках деликтной ответственности лицо, виновное в гибели предмета лизинга, может быть обязано к предоставлению аналогичного имущества в натуре лизингополучателю с временным установлением на него обеспечительной собственности лизингодателя. Соответственно, при выборе денежной формы возмещения вреда лицо, виновное в гибели предмета лизинга, обязано возместить причиненные убытки (реальный ущерб) в размере объективной (рыночной) стоимости предмета лизинга на момент его гибели. Такое лицо не обязано возмещать дополнительные затраты потерпевшего на приобретение предмета лизинга, связанные с привлечением финансирования, поскольку необходимость несения этих затрат не является обычным последствием гибели предмета лизинга: начисление процентов производится по факту пользования финансированием.

«Следовательно, из суммы потерь лизингополучателя в результате расторжения договора лизинга должны быть исключены проценты за пользование финансированием за весь его период. В случае когда предмет лизинга был полностью застрахован от рисков утраты (гибели) и соответствующая выплата произведена страховой компанией, по общему правилу интерес лизингополучателя в возмещении реального ущерба считается удовлетворенным, поскольку страховое возмещение засчитывается в счет удовлетворения договорных требований лизингодателя к лизингополучателю», – отмечено в определении.

В нем также указано, что в обычных условиях гражданского оборота стоимость имущества снижается по мере его эксплуатации, за исключением случаев, когда прирост стоимости имущества связан с изменением состояния рынка. Стоимость предмета лизинга к моменту его гибели, как правило, становится более низкой в сравнении с ценой приобретения, исходя из которой по принципу окупаемости сформированы лизинговые платежи. Такое снижение цены, которое могло быть учтено страховщиком при установлении суммы страхового возмещения, относится к риску лизингополучателя как лица, имеющего экономический интерес в отношении приобретения права собственности на предмет лизинга по завершении лизинговой сделки. Эта потеря стоимости не может быть возложена на причинителя вреда, поскольку по правилам деликтной ответственности возмещается вред на момент его причинения и не учитывается прошлая стоимость имущества.

В связи с этим ВС счел, что вред, причиненный лизингополучателю в связи с гибелью предмета лизинга, не мог определяться исходя из всей суммы уплаченных лизинговых платежей, в том числе за определенные периоды действия договора. Вывод нижестоящих судов об удовлетворении иска в заявленном размере, исходя из представленного истцом расчета, противоречит требованиям ст. 15, 1064 и 1082 ГК РФ. Предмет лизинга был приобретен обществом «ВТБ Лизинг» у поставщика по цене 5 млн руб. и впоследствии был передан обществу «СибНефтеПром» в выкупной лизинг на 34 месяца. Общая сумма лизинговых платежей по договору составила 5,6 млн руб. Впоследствии лизингодателю было выплачено страховое возмещение на сумму более 4,5 млн руб., которое было учтено в расчетах между сторонами договора лизинга.

«Обстоятельства, свидетельствующие о том, что выплата страхового возмещения не позволила в полном объеме удовлетворить имущественные интересы лизингополучателя, и о необходимости возложения на причинителя вреда обязанности по выплате дополнительного возмещения, суды не установили. В частности, из материалов дела не следует, что объективная (рыночная) стоимость предмета лизинга на момент причинения вреда, спустя 8 месяцев после начала его использования (эксплуатации) лизингополучателем, не снизилась, а увеличилась до величины, превышающей размер страховой выплаты», – заметил Суд.

Он добавил, что в объем возмещения вреда не должны включаться потери, которые возникли впоследствии в связи с неразумными действиями потерпевшего, поскольку они не находятся в причинно-следственной связи с причинением вреда. В частности, если в результате причинения вреда вынужденно прекратилось действие договора, в сохранении которого у лизингополучателя имелся законный (имущественный) интерес, на причинителя вреда не может быть возложена обязанность по осуществлению выплат, от получения которых со своего контрагента потерпевший неразумно отказался. Таким образом, ВС отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Эксперты оценили выводы Суда

Адвокат, партнер АБ «Павел Хлюстов и Партнеры» Яна Чернобель полагает, что в этом деле Экономколлегия ВС РФ попыталась решить «вечный» вопрос деликтного права о причинно-следственной связи между противоправным поведением деликвента и пределами его имущественной ответственности. «С одной стороны, принцип справедливости требует обеспечить полное имущественное восстановление прав потерпевшего. С другой стороны, та же справедливость склоняет нас к тому, что ответственность причинителя вреда не может являться безграничной. В связи с этим не все, пусть даже и в действительности понесенные, имущественные потери потерпевшего подлежат возмещению. Необходимо «провести водораздел» между рисками причинителя вреда и риском несения бремени имущественных последствий самого потерпевшего, которые последний будет нести даже в том случае, если они были спровоцированы причинением вреда. Верховный Суд попытался это сделать сквозь призму теории, что причинитель должен отвечать лишь за такие последствия, которые выходят за рамки стандартного положения дел. Именно этими воззрениями и объясняется итоговая позиция Коллегии», – отметил она.

По мнению эксперта, подобный подход не может претендовать на универсальность, он носит индивидуальный характер и не может быть напрямую распространен на любые споры из причинения вреда. «Собственно, ВС РФ и не попытался дать хоть какие-то критерии и ориентиры, что же считать «обычными последствиями», за исключением прямого указания о том, что лицо, виновное в гибели предмета лизинга, не обязано возмещать дополнительные затраты потерпевшего на приобретение предмета лизинга, связанные с привлечением финансирования», – заметила Яна Чернобель.

Адвокат МКА «Вердиктъ» Юнис Дигмар отметил, что основной вывод ВС заключается в том, что на причинителя вреда в рассматриваемом случае может быть возложена обязанность по компенсации потерпевшему лишь стоимости предмета лизинга, притом что последняя должна определяться на дату причинения ущерба, поскольку, по мнению Суда, стоимость имущества снижается по мере его эксплуатации и на момент ДТП явно ниже цены приобретения предмета лизинга. «ВС применил по аналогии позицию, которая изложена в п. 10 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договором финансовой аренды (лизинга), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27 октября 2021 г., и исключил из состава убытков плату за финансирование, которую заплатил лизингополучатель лизингодателю. Основанием для передачи кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании СКЭС ВС РФ, судя по соответствующему определению судьи Верховного Суда РФ, как раз и явились указанные разъяснения Обзора и обнаружившаяся неопределенность относительно возможности их применения к рассмотренной ситуации», – заметил он.

Эксперт назвал такую позицию спорной, поскольку она не отвечает принципу полного возмещения убытков, предполагающему, что в результате возмещения убытков в полном размере потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы его право не было нарушено. «Это обстоятельство позволяет говорить о нарушении конституционных гарантий неприкосновенности частной собственности, что, на мой взгляд, может стать основанием для проверки примененных в данном деле законоположений на соответствие Конституции РФ, в частности ее ч. 1 ст. 35», – заключил Юнис Дигмар.

Руководитель практики «Корпоративное право: сопровождение сделок и процедур» юридической фирмы INTELLECT Светлана Лебедева полагает, что в этом деле при определении суммы, подлежащей взысканию в качестве убытков, нижестоящие инстанции не учли, что фактически за счет ответчика истец получает неосновательное обогащение в размере суммы, превышающей произведенные им платежи в пользу лизингодателя, а значит, нарушается принцип полного возмещения убытков (ст. 393 ГК РФ), при котором в результате их возмещения кредитор должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы обязательство было исполнено надлежащим образом.

«За период до ДТП лизингополучатель пользовался предметом лизинга в полном объеме, за что и осуществлял платежи по договору. Соответственно, сумма убытков должна была определяться исходя из того, какая часть платежей была не выплачена к моменту расторжения договора. На эту ошибку и указал Верховный Суд в своем определении. Такой подход ВС не является новым в судебной практике. Суды всех инстанций, включая ВС, ссылаются на одни и те же нормы, однако нижестоящие суды неверно их применили, что и привело к отмене судебных актов», – отметила Светлана Лебедева.

Зинаида ПАВЛОВА

В материале упоминаются: Компании, организации: РЕСО-Гарантия 6309

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »